Александр ЕЛИСЕЕВ

Воспоминания Александра Елисеева о его встречах с Катей Яровой.

Первый раз я увидел Катю, когда она выступала в ЦДЛ. Дело было так. Тогда я работал в большом издательстве “Колосс“ в производственном отделе, был секретарем комсомольской организации. Девушек в этой организации было очень много. Я, познакомившись с одной из барышень, шел с ней в ЦДЛ, куда был легко вхож. Хотел с ней поужинать, «культурно провести время». Там я увидел объявление типа “Катя Яровая поет свои песни“. И хотя с предубеждением относился к женскому бардовскому пению, решил, что культурная программа нам для начала не помешает.

Слушая выступление, я понял, что песни были неоднородными, что- то сильнее, что-то слабее, но пробило меня так сильно, что когда концерт закончился, захотелось выйти к ней прямо на сцену и выразить свои чувства, ну или не на сцену, просто подойти после выступления. Но застеснялся, заробел.

Когда мы вышли из ЦДЛ, меня постигло озарение: “Вот какими должны быть женщины-то!“. И девушка, которая шла рядом, показалась мне совсем никакой, я полностью потерял к ней интерес. Поэтому я проводил ее до метро, и мы расстались навсегда.

Прошло много лет. Это уже 1990-1991 годы. Был у меня коллега Гоша Измайлов. Тогда я работал в «Главкоопрекламе» замдиректора, а Гоша был моим помощником. Он стал моим близким другом. И вот как-то Гоша мне сказал, что у него есть знакомые девчонки – поют неплохие песни под гитару, можно пойти в гости. Помню свою реакцию на это предложение, типа, знаю я эти бабские сопли- стенания. 

“Напрасно, – сказал мне Гоша, – очень интересные девчонки. Вот есть там такая Катя Яровая“. – “Как ты сказал?!!” Конечно же, я сразу вспомнил то свое впечатление, сердце подпрыгнуло, и я немедленно согласился на Гошино предложение познакомиться. Потом Катя была несколько раз у меня в гостях и, конечно, пела.

Позже, когда Катечка уже была больна и возвращалась из Америки в последний раз, я ее встречал на машине (у меня тогда были белые “Жигули“) в Шереметьево и вез домой. Весь процесс встречи, получение багажа и дорога были довольно долгими, часа 3-4. Мы много общались и разговаривали все это время. Я помню, что меня поразила Катина активность, она была не унылая и понурая, а веселилась и шутила, как раньше, до болезни, а может, и еще энергичнее. Это был сентябрь 1992 года.